В этом году мы отмечаем 100-летие со дня рождения нашего земляка, великого русского писателя Анатолия Калинина.
Много интересных историй из жизни семьи Калининых было опубликовано на страницах нашей газеты, но есть ещё вопросы, на которые хотелось бы получить ответы лично от близких Анатолию Вениаминовичу людей. Вот поэтому я снова в Пухляковском, в доме, где жил писатель.
– Наталья Анатольевна, в этом году самое главное, – это 100-летие со дня рождения вашего отца, но есть ещё и другой юбилей – это 55-летие со дня публикации первой части «Цыгана» (1961 год). Планируете ли вы или кто-то ещё отметить это событие?
– Я об этом помню. Помню, как «прирастал» «ЦЫГАН», который поначалу был опубликован как повесть, новыми эпизодами-частями, наконец, превратившись в многоплановый роман. Что касается меня, я делаю на сайте страницу, посвященную Будулаю, а, значит, и Калинину – ведь это, мне кажется, самый близкий ему герой. По духу, прежде всего. Скажу сразу: мне нелегко дается эта страница, потому как не хочется повторяться, хочется что-то новое сказать о романе. Именно о романе. Кино –это уже другой разговор. Ростовский драматический театр собирается ставить инсценировку «ЦЫГАНА». Обещают у нас в хуторе показать. Больше ничего сказать не могу – не знаю. Очень часто многие события, касающиеся Отца, я узнаю уже когда они свершатся, увы. Так случилось с бюстом Калинина, установленным возле Публичной библиотеки. Со мною никто не посоветовался относительно того, как он будет выглядеть. Печально.
– Недавно, мне почему-то вспомнилось детство, когда ещё в начале 70-х годов свободно кочевали цыгане, и у нас, в Верхней Кундрючке, под горой, которая называлась Горцаевка, часто раскидывали шатры. Наверное, и Пухляковку цыгане не забывали, верно? А вас посещали цыгане? Если да, как к этому относились ваши родители?
– Воспоминание из раннего детства: мне лет пять, не больше. Я захожу в летнюю кухню, которую почему-то называли землянкой, и вижу за столом незнакомую женщину в странной одежде и с какими-то тоже странными бусами на смуглой или грязной шее. Моя бабушка наливает ей в тарелку горячий борщ, и она с жадностью накидывается на еду. Эта женщина даже не глянула в мою сторону, – она глаз от тарелки не подняла, – но сказала: «Красивая девочка. Умная. Доверчивая. Люди тебя обманывать будут…» Она еще что-то хотела сказать, но бабушка на нее цыкнула, а мне велела уйти. Бабушка меня очень любила и боялась, что кто-нибудь меня сглазит. Цыгане и потом в наш двор заходили. Собаки почему-то их не трогали и даже не лаяли на них. Помню, хлеб им взрослые давали, какую-то одежду. Время было послевоенное, нелегкое. Отец читал по памяти поэму «ЦЫГАНЫ» – но Пушкина знал наизусть. Но это к слову. И когда я однажды спросила – мне уже тогда лет десять, наверное, было, – почему отец Земфиры отпустил на волю Алеко, убившего его родную дочь, Отец мне тогда не ответил. Задумался. Прочитал:
Мы дики, нет у нас законов,
Мы не терзаем, не казним –
Не нужно крови нам и стонов –
Но жить с убийцей не хотим.
Мы и потом с Отцом часто говорили на эту тему. Даже спорили. Я утверждала, что Пушкин цыган романтизировал. Отец со мной не соглашался. Он уже тогда задумал своего «ЦЫГАНА». Вспоминал разведчика Ищенко, цыгана, из Пятого донского казачьего корпуса, с которым встречался во время войны. Потом у нас в хуторе на какое-то время обосновались цыгане. Иван Васильевич, глава семейства, пожаловал к Отцу с какой-то проблемой. Зачастил одно время. И Отец к ним иногда заходил. И в табор ходил. Цыгане раскинули как-то шатры прямо на седловине Володина бугра. Отец, помню, взял с собой много мелких денег, конфет для детей… Мы с мамой волновались – его долго не было. Пришел уже в сумерки. Костром от него пахло, веселый... Сказал, взрослые цыгане деньги не взяли, а вот детишки и конфеты слопали, и по его карманам с удовольствием полазили. Но только тогда, когда им старшие позволили.
– А как вообще цыганская элита относилась к событиям в романе, к любви цыгана и казачки, случалось ли, чтобы вас посещали цыганские бароны? Если не посещали, то откуда Анатолий Вениаминович так хорошо знал цыганскую жизнь?
– Не помню, чтобы бароны нас посещали. Ну, а жизнь цыганскую лучше узнавать не от баронов, а от таборных цыган. У баронов своя, как нынче говорят, тусовка. Что Калинин совершенно верно отобразил в своем романе. Помните Тамилу и ее адъютантов? Мне кажется, эта сцена в овраге описана очень правдиво. То есть: бароны есть бароны, а чернь это чернь. Думаю, у всех народов дело обстоит подобным образом. Отцу писали письма с подобными вопросами. Кто-то даже спрашивал: «Вы что, с цыганами кочевали?..» Особенно журналисты старались. Они, в конце концов, Отцу надоели, и он сказал, что его прадед был цыганом, спал под кустом калины, откуда и пошел их род Калининых.
– Многие говорят, что цыгане – герои только романа «Цыган», а остальные, не считая артистов, могут лишь гадать и воровать коней. Почему Анатолий Вениаминович выбрал в качестве героя своего романа именно цыгана, а не, скажем, кавказца? Может быть, он таким образом хотел привлечь внимание к нации, которая подверглась геноциду со стороны фашистов, не меньше чем евреи?
– Я никогда не задавала ему этого вопроса. Будулай стал со временем полноправным членом нашей семьи. Не киношный, а этот, живой – из романа. Да, это нация, приговоренная к тотальному уничтожению фашистами. Как в свое время армяне турками. Как и евреи. Гнали их отовсюду, потому они и стали космополитами, то есть гражданами мира. Когда-то это слово у нас было ругательным. Но это всего лишь определение образа жизни, не так ли? Великий композитор Ференц Лист с гордостью называл себя космополитом, то есть гражданином мира, хотя любил свою малую родину Венгрию. Цыган вроде бы изгнали за что-то из Индии. Очень давно. Есть и другая теория – из древнего Египта, Египта фараонов и жрецов. Кстати, пророк Моисей тоже был в рабстве у фараона, а потом стал его приближенным… У небольших народов обычно большая и богатая история. И мудры они особенной мудростью. Что цыгане, что евреи – каждый по-своему. Помню, Отец с гордостью говорил, что у казаков в жилах течет кровь чуть ли не всех народов мира. Это ведь замечательно, правда?
– Наталья Анатольевна, однажды я общался с преподавателями литературы из нескольких гимназий с казачьим уклоном, и они мне сказали, что роман Цыган изучают с детьми старших классов, как пример любви между отдельными людьми и целыми нациями. После этой встречи я ещё раз внимательно прочитал все 9 глав и сделал вывод, что действительно, там столько можно взять интересного для воспитательных целей. Складывается впечатление, что Анатолий Вениаминович хорошо знал психологию и, скорее всего, этому где-то учился.
– Если учился, то у самой жизни. Время такое было, что не до университетов, тем более ему, сыну казака и казачки. Правда, были родители Калинина учителями. Мама преподавала литературу, отец – историю и географию. Калинин сам рано начал писать – в 12 лет. Тот, кто пишет по той единственной причине, что не писать не может, обычно знает жизнь, и ему есть что о ней сказать. Он не из пальца все высасывает, как некоторые. И делает это не ради денег либо славы. Отец не был честолюбив, однако очень любил общаться с читателями напрямую, получать от них письма. Раньше писателям писали письма. Очень откровенные. И часто в них рассказывали о своей, как правило, не сложившейся судьбе. У нас хранятся папки с этими письмами. Это тоже часть архива писателя Анатолия Калинина
– Почему же всё-таки Анатолий Вениаминович сделал Клавдию и Будулая одной счастливой семьёй, а затем в одной из последних глав послал незаслуженные для них жизненные испытания. Клавдия здесь, конечно, проявила характер настоящей казачки и резко обрубила любовные отношения, которым радовалась и от которых получала удовольствия столько лет. Не слишком ли всё жестоко?
– Их счастье было тем прекрасно, что оказалось скоротечным. Больно, да, но не жестоко. Жестоко – когда старуха бранит старика у разбитого корыта. Как у Пушкина в сказке О РЫБАКЕ И ЗОЛОТОЙ РЫБКЕ. Но это мое мнение. Могут быть и счастливые семьи. Но почему-то я не знаю ни одной русской или какой-то другой сказки о семейном житье-бытье, состоящем из одних радостей. Жизнь – это большое испытание. В первую очередь, для любви. Это своего рода подвиг. Тот, кто иначе думает, либо душой кривит, либо… Впрочем, терпение тоже подвиг. Вечный.
– Наталья Анатольевна, в концовке книги непонятно, жив ли наш герой или нет, может быть, стоит Вам взяться за продолжение романа? Между прочим, этого хотят многочисленные почитатели таланта семьи Калининых.
– Это исключено. Я никогда за это не возьмусь. И другим не позволю. Продолжение – это всегда полное фиаско. Если кому-то необходим счастливый конец, пускай сами додумывают. Калинин говорил, что доверяет читателю. То есть он не разжевывал сюжетные линии, как это делают некоторые. Его романы, повести, даже статьи немногословны, но смысла в них – непочатый край. Калинин всегда рассчитывал на умного читателя. На такого, кто, закрыв книгу, долго будет размышлять над ней, над судьбами полюбившихся героев. Что-то на себя примерять. Вот Пушкин тоже не соединил Татьяну и Онегина. А мне так хотелось в юности, чтобы Татьяна все бросила и убежала со своим любимым на край света. Да и сейчас хочется… А потом я думаю: нет, нельзя так. Нельзя предавать того, кто тебя любит. Это раз. Но главное даже не в этом, а в том, что упавшая на землю звезда становится холодным остывшим камнем. В небе же, недосягаемая, она долго сияет над нами. Может, даже всегда.
– А будет ли продолжение экранизации романа «Цыган»? Обращался ли к вашей семье кто-либо из «великих» по этому вопросу? Между прочим, в массах идёт бурное обсуждение этого вопроса, народ хотел бы фильм серий на 20. Только, почему то, не хотят Урсуляка.
– Были предложения сделать римейк, как это сейчас модно называть. Я против. Нет сейчас актеров. Увы… К современному кино я отношусь весьма прохладно и стараюсь не смотреть экранизации любимых книг. Обжигалась – и не раз. Думаю, время «ЦЫГАНА» придет. Это еще не до конца разгаданный роман. Может, родится на свет гений в области режиссуры кино. Но, вообще-то, я не считаю кино полноценным искусством, хотя в детстве и юности пересмотрела сотни фильмов. Некоторые по десять и больше раз.
В.КОСОВ,
поисковый отряд
«Донской» имени
Анатолия Калинина
