Здравствуйте, дорогие Звездочёты нашего Придонья! Нашла хороший рассказ Отца, написанный вскоре после того, как наша семья обосновалась навсегда в хуторе Пухляковском. Наталья Калинина.
СЫН САДОВОДА
Отец Пети до войны был в колхозе садоводом. Это он засадил весь правый берег Дона виноградом, так что крутые склоны бугров вокруг хутора были сплошь одеты зелеными кудрявыми кустами. Весной в виноградные сады слетались соловьи, рано утром и на вечерней заре их громкое пение доносилось даже в степь, где работали трактористы. Отец часто брал маленького Петю с собой в виноградник, и нередко мальчик, заслушавшись соловьев, засыпал под кустом винограда.
Но через некоторое время после того, как отец Пети ушел на фронт, в хутор явились немецкие солдаты и загубили колхозные сады. Они расставили среди зеленых кустов свои танки и пушки, кормили листвой лошадей и растапливали лозой полевые кухни. Вскоре на месте густых садов остались только редкие обломанные и обглоданные кустики. Но их немецкие солдаты, убегая от Красной Армии, обливали черной горючей жидкостью и зажигали. Всю ночь на склонах придонских бугров бушевал пожар, в хуторе было светло, как днем, искры летели над Доном.
Утром побежавшие за хутор люди увидели лишь голую обгоревшую землю и обугленные пеньки, торчавшие из пепла. Вскоре на склонах вырос огромный, выше человека, бурьян, в котором поселились волки.
─ Придется нам новые сады разводить. Эх, жаль ─ не вернулся Константин, руки у него были золотые, ─ говорили колхозники. При этом они ласково поглядывали на Петю.
Константином звали отца Пети. Недавно мать Пети получила с почты бумагу и теперь ходила с окаменевшим лицом, как в воду опущенная. Иногда, просыпаясь по ночам, Петя замечал, что она не спит, только смотрит перед собой в темноту сухими, блестящими глазами. Сыну она ничего не говорила, лишь, случалось, положит ему руку на голову, и Петя чувствует, как дрожат рука и все тело матери. И он ее ни о чем не расспрашивал: Петя уже слышал от своих товарищей, что его отец геройски погиб на фронте, и своими расспросами не хотел причинять новое огорчение матери.
К этому времени Петя вырос, стал большим мальчиком. Он ходил в третий класс хуторской школы, а в свободное от уроков время помогал матери по хозяйству: носил из копанки воду, привозил из задонского леса хворост, косил траву для коровы.
Отца он помнил смутно. Оставаясь в доме один, он пристально всматривался в его портрет, висевший на стене над комодом. Одно Петя помнил отчетливо: это то, как отец нес его до самого виноградника на плечах, как гремели в весенних садах соловьи и отец, переходя от куста к кусту, подражал им своим свистом.
Пете давно уже хотелось сходить на то место, где раньше были сады, где теперь все поросло буйным высоким бурьяном. Боязно было волков, о которых поговаривали в хуторе. Все же Петя решился. «Вот бы отец узнал, что я такой трусишка», ─ подумал Петя. И ему так стало стыдно, что он покраснел от одной мысли об этом.
Сговорившись с соседскими ребятишками Шурой и Мишаткой, он повел их к бурьянам. Вблизи бурьяны оказались еще выше. Волнуясь от ветра, они громко шуршали. Когда Петя и его товарищи вошли в них, они почувствовали себя как в лесу. Высокая сухая трава поднималась над их головами, было темновато, жесткие стебли цеплялись за одежду. Но в самом низу, среди стеблей, было просторно и сухо. Если немножко пригнуться, можно идти быстрее. Кое-где среди красновато-черных стеблей солнце рассыпало свои желтые пятна.
Вдруг Петя вздрогнул и остановился. Он увидел вьющийся среди стеблей на земле чубук. Тонкий, нежный, он был весь осыпан кружевной листвой. Петя не мог ошибиться ─ это была настоящая виноградная лоза.
─ Пухляковский, ─ осторожно взяв чубук в руки, дрогнувшим голосом проговорил Петя. Он хорошо разбирался в сортах винограда. Петя внимательно присмотрелся и увидел множество других чубуков, лежавших на земле среди стеблей бурьяна. Теперь уже их увидели и товарищи Пети.
─ А это ладанный, это буланый, сибирьковый, ─ загомонили они, ползая от чубука к чубуку на коленях.
Молодые зеленые побеги прорастали из черных обгоревших пеньков винограда. Они были слабые, но живые. Топор и огонь уничтожили виноград только сверху, но корни, посаженные отцом Пети глубоко в землю, не погибли.
Долго Петя и его товарищи не могли найти председателя колхоза, которого они искали в этот день по всему хутору. Он то ездил на своей бедарке в степь, к трактористам, то переправлялся на лодке в лес, то шел на луг в сенокосную бригаду ─ и за ним нельзя было угнаться. Ребятишки перехватили его на берегу, когда он, приехав из-за Дона, сходил с лодки.
Хоть и наморился за день председатель колхоза, а все же, выслушав Петю, взволновался и захотел сам сходить на место бывших садов. До самой темноты он вместе с ребятами лазил в бурьянах на коленях.
─ И этот живой, и этот! ─ воскликнул он в радостном изумлении, приподнимая от земли и поворачивая чубук в пальцах. ─ Я так и думал, что отойдут лозы, какие посадил Костя, да люди меня сбивали.
…Пришла весна. Склоны придонских бугров расчистили, чубуки бережно приподняли от земли и привязали к опорам. Когда брызнула из почек молодая листва, бугры опять оделись в кудрявую зелень. Однажды, на зорьке, мать разбудила Петь.
─ Ты слышишь?
Петя прислушался. Из открытого окна до него донеслись мягкие, почмокивающие звуки. Они разрастались, сливались вместе и усиливались. Скоро все вокруг загремело.
Это пели прилетевшие в сады соловьи, приветствуя наступление ясного весеннего утра.
